Итак, давайте снова вспомним момент Расставания. Алиса рассказывает одноклассникам откровенные сказки, и не скрывает этого. Почему?
Наверное сейчас уже можно ответить на этот вопрос — мы прошли четверть пути. Это была милосердная ложь.
Представьте себя в 1912-ом — закатном году XIX века (исторического, не математического). Спокойный, комфортабельный мир... Смогли бы вы сообщить этим людям что ближайшие полвека их не ждёт НИЧЕГО хорошего — лишь войны, кровь и смерть? Они судят о нашем мире по вам — такому умному, интеллигентному, по Высоцкому — которого они услышали только от вас... И быть может они в свою очередь будут поражаться вашей внутренней свободе... Не задумываясь, как и какой ценой вы к ней пришли. Так что вы им расскажете?
Мы прошли четверть пути — и мы по уши в грязи, и выхода не видно — могла ли Алиса рассказывать им об этом? Стоило например рассказывать про взрывы в Москве? — а ведь это всего лишь эпизодец, быть может и в учебник не попавший.
Стоило ли рассказывать Коле Герасимову — что он-то никогда больше не увидит Будущего — потому что погибнет в 90-х — и так, что об этом даже и писать не захотят.
И это только начало.
Попробуем, понять, как наш мир стал миром Алисы.
Я утверждаю, что мир Алисы — это мир после Третьей Мировой Войны.
Вспомним для начала саму Алису.
Далеко шагнула вперёд медицина! Аж страшно. Потому что обычно медицина шагает семимильными шагами во время войны.
И потрясающие физические возможности Гостьи из будущего — в беге, прыжках (в том числе из окон), и скорость мышления... И даже целеустремлённость — форма и т.д. — шелуха — главное — цель... Не было ли это все разработано первоначально, как программа тренировки спецназа? Но — 11 лет! Это много говорит об эндшпиле той войны. Подумайте, когда в спецназ берут одиннадцатилетних девочек? Когда брать больше некого. А убыль населения на самом деле получилась знатная!
Хорошо развивалось и оружие — что в мирное время вряд ли возможно. Бластер...
(Между прочим, где-то на www.kulichki.com/vrchance попалась мне интересная дискуссия — где убедительно доказывалось, что бластер — это все же оружие безвоздушного пространства.). Да и защитное поле Полины — державшее разряд. Да и парализующее излучение.
Флип — с антигравитационным движителем — это сейчас он ФЛиП — ФЛаер Пассажирский. А когда-то ФЛиБ — ФЛаер Боевой. Кстати, если рассматривать его кабину с этой точки зрения — широкий обзор, открытые двери, как в фильмах про Вьетнам, высоченный подголовник — защищать шею при перегрузках.
Но самым интересным экспонатом был, бесспорно, робот Вертер. Рационалистическое общество — и робот-уборщик, старая развалюха с походкой паралитика — держащая 4? 5? (Не помню точно) попаданий космического бластера — помните, как каменные колонны разлетались при первом таком попадании. Робот-уборщик — готовый пожертвовать собой, чтоб спасти жизнь человека...
Нет, общество было рационалистическим — потому что нашло неплохое применение даже музейному экспонату — списанному боевому киборгу двухтысячных...
Перед вами родной брат Терминатора (старый робот вступающий в бой с существом/существами, меняющими облик, чтоб спасти мальчика из XX века — это сюжет какого фильма?).
Кстати, внешность Вертера — никаких ассоциаций? Это так сказать «белокурая бестия» — старый, потрёпанный временем и врагами образ сверхчеловека. А что паралитик... Так что бы вы сделали, пристраивая вчерашнего киборга-убийцу в музей? В первую очередь понатыкали бы блоков: программных — на непричинение вреда человеку (обратите внимание, что никаких увечий пиратам Вертер не наносит, хотя и мог бы). И блоков физических: ограничители скорости передвижения, ограничители человекоподобности...
А ещё — попробуем представить мир этого будущего. Похоже война кончилась совсем недавно.
Вспомните только параноидальную подозрительность школьников в космопорту.
Та же Полина. Странный, я бы сказал, сотрудник Института времени... С одной стороны — одна из наблюдателей, с другой — именно её (прошу обратить внимание — безо всякой подстраховки — в лице долбаков из спецназа) — посылают ловить пиратов.
Сказать что профессионал-разведчик из неё абы какой — так это вряд ли — слежку Фимы не обнаружил бы только слепой.
(Между прочим, очень любопытно рассуждение Вертера — где он прикидывает, сдавать ли Колю. Вывод — не сдавать «и погубить Полину» — кажется так? ).
Возражение — Полина — специалист по XX веку. Возможно. Но — обратите внимание — за пиратами она прибыла в одежде XXI века — не маскируясь. То есть — точно зная, что никого выслеживать не придётся. А значит специалист был вовсе не обязателен. Вывод напрашивается сам собой. Рационалистическое общество посылает против двух до зубов вооружённых головорезов — простого учёного. Это все равно, как посылать освобождать Будённовскую больницу — допустим уролога оной же больницы на основании, что враг заперся именно в его отделении.
Или поручить освобождение линкора «Миссури» простому коку... Если только кока этого не зовут Райбек — и не был он до того — ну кем там был Стивен Сигал — спецназовцем что ли.
Индивидуалистическое общество... Не просто! Война заставила каждого быть «тактической единицей самому по себе» — вроде Бойцового Кота. Полная автономность каждого. Полная ответственность за свои поступки.
И не только Полина.
Помните, в космопорту. Старый вроде бы маразматик дед Павел. Да ещё после мощного телепатического удара. С какой скоростью он мобилизуется после ключевой фразы «Они превратились в вас»: «Это пираты. Они спрашивали о Селезнёве — у Селезнёва миелофон — миелофон у Алисы». Анализ — а дальше следует команда: следовать в Космозоо, спасать миелофон.
Обратите внимание: не бежать к ментам или службе безопасности, а спасать самому. То есть, отдавая команду, старик Павел считает, что почти незнакомый ему Коля в состоянии её исполнить. Между прочим, пираты думают так же. Помните, в последней серии — реакцию Крыса, когда к их зданию подходит шестой-бэ класс. Не спецназ, не «Альфа» — десяток детей. И два матёрых вооружённых пирата.
А у Крыса — никаких сомнений: «Всё, Весельчак». Он очень хорошо знает, на что способны земные дети его времени.
Кстати, обратите внимание: в финальной сцене в подвале загнанные в угол пираты палят из бластера по колоннам — но не задевают ни одного шестиклассника. Хотя без малейших колебаний открывают огонь на поражение по Полине.
Маленькая особенность таких милитаризованных обществ — очень нервное отношение к атакам на мирное население. Особенно — на детей. Проще говоря, заваленный оперативник — это конечно срок. Но вот вреда, причинённого ребёнку — не простят. Из-под земли достанут. Возможно, с применением принципа коллективной ответственности.
Между прочим, есть как минимум два эпизода, подтверждающих это утверждение. Фрагмент, не вошедший в основной фильм, попавший только в «Краткое содержание предыдущих серий» последней части. Крыс в облике учительницы берёт Алису за горло. Та напряжена, но спокойна. И ни разу не испугана. Понимая: не решится.
Дальше — Космозоо. Электрон Иванович с уникальным говорящим козлом. Электрон Иванович — лицо вроде бы полностью штатское. Козёл существо вообще квазиразумное. Но осознав ситуацию, они во-первых немедленно переходят в подчинение Коле — что разумно, это именно Колина операция, он имеет приказ вышестоящего и вообще более компетентен в ситуации.
Во-вторых, принимают на себя в высшей степени опасную роль отряда прикрытия — отвлекать на себя и задерживать противника. Принимают, не рассуждая и не говоря высоких слов, как-то очень естественно. Притом, что судя по всему, по крайней мере Электрон Иванович хорошо осознаёт, кто такие пираты и чем может обернуться столкновение с ними — может даже лучше, чем Коля. Будучи невооружённым, явно понимая, что если дело дойдёт до стрельбы — оба обречены.
Чтоб было понятно: что будете делать вы, внезапно оказавшись на пути вооружённых террористов? Станете ли жертвовать собой, прикрывая совершенно незнакомого мальчишку?
Происходит трансформация: только что ты — специалист-биолог, а в следующий момент — простой солдат в совершенно безнадёжном бою. Где тебе готовится роль расходного материала и живой мишени. Просто оттого, что оказался в неудачное время в неудачном месте, никого лучше под рукой нет и приходится играть с тем, что есть.
В-третьих, обратите внимание, КАК абсолютно штатское лицо проводит свою часть операции. Маскировка веточками с листвой, это, между прочим — техника коммандо.
Следующий — робот Вертер. И та же нерассуждающая готовность пожертвовать собой ради успеха чьей-то чужой операции.
А последний — Коля. Помните, в классе, когда пираты уже добираются до Алисы? Только что ты был центром операции, хранителем миелофона, другие прикрывали тебя — а сейчас приходит твоя очередь становиться расходным материалом. И несколько минут, которые ты можешь дать — вот и всё, чем можешь быть полезен.
В ту же тему: интересна эволюция поведения Алисы в нашем времени. Первое время говорить и действовать она предоставляет Юле, справедливо полагая, что та компетентнее. Сама идёт в кильватере, больше присматриваясь и собирая информацию. То же самое, что мы видели у Электрона Ивановича: руководство отдаётся наиболее компетентному. И только в последний день, полностью освоившись она начинает действовать. И действует... Помните, как Алиса ведёт допрос несчастного Ишутина? Холодно, жёстко и профессионально. В три вопроса — раскалывает напрочь.
Между прочим, вопрос, которым стоило бы задаться Коле ещё в Институте Времени: «А почему именно мы?»
Помните, откуда возвращаются остальные сотрудники Института? Один — спасает раритеты Александрийской библиотеки. Судя по одежде, имеется в виду разгром 391-го года, когда римская цивилизация замещалась христианской. Второй — в одежде эпохи Людовика XVI. Всего несколько лет до Великой Французской революции, якобинского террора и прочего.
И — Полина. У нас. В 1984-ом. Перестройка начинается ровно через год, в апреле 1985-го. Что она делает у нас? Что спасает? ОТ ЧЕГО?
В общем, если время интересует историков будущего... его обитателям стоит только посочувствовать.
Пираты... Это совсем отдельная песня. Во все времена и на всех трассах — пираты, разбойники и т.д. выходили на дорожку, когда слабела центральная власть. Чаще всего — во времена войн и после.
И кстати — помните космопорт? Когда-то он поражал — как сказка. А вот посмотрел в последний раз — маленький, обшарпанный, пыльный, безлюдный... Отсеки эти — и в космопорту, и в Институте времени — так и подразумеваются герметичные перегородки — отсекающие помещения в случае попадания... Таким ли должен быть космопорт Москвы — столицы сверхдержавы? И выводы напрашиваются страшноватенькие. А ещё — зелёный город — не была ли эта зелень той же природы, что и знаменитый проект «Зеленная лужайка» — на месте ЧАЭС?
Поверил ли бы человек 1912-го, что Храм Христа Спасителя был снесён до основания, что великолепные дворцы Петергофа лежали в развалинах. Он носом ткнул бы нас — вот, стоят ведь! Он ведь не увидел бы, что теперешний Храм — всего лишь железобетонное репринтное издание. Так почему бы Москве-2084 не быть таким репринтом — после атомной бомбардировки 20... года. Отсюда и звезды на Кремлёвских башнях, и древние машины...
Словом, мир этот очень непростой. И — пройдя весь путь XXI века — трудно напрягаться и тратить время на всякую чепуху и условности.
Так вот вам и ответ — что же было в глазах Алисы Селезнёвой... В глазах, которые отражали свет других галактик. Память атомных взрывов, жутких преступлений и удивительных взлётов, которые нам и не снились. Для неё весь этот мир был ненастоящим. Помните: «Вечер... Такой, как у нас...». Так нас удивляют цветные фотографии начала XX века — оказывается этот мир был не чёрно-белым.
Обратите внимание: Алиса не удивляется и не возмущается ни подлости, ни глупости человеческой. Удивляется и возмущается Юля Грибкова, живущая в этом мире. Алиса спокойна, принимает ситуацию и людей как есть. Она это время проходила — знает ему цену и что у этого времени впереди. Оттого и смотрит снисходительно.
Снисходительное отношение... «Он не помнит ни чинов и не имён». А ещё жалость там была.
«- Тогда, господи, сотри нас с лица земли и создай заново более совершенными... или ещё лучше, оставь нас и дай нам идти своей дорогой.
— Сердце моё полно жалости, — медленно сказал Румата. — Я не могу этого сделать.»
© 2010
Примечание автора: Первый вариант этого текста я написал в 2000-ом, 10 лет назад. Сейчас хочу вернуться к нему, появилось много новых мыслей.
Небольшое замечание: в статье анализируется фильм «Гостья из будущего», а не книга Кира Булычёва «Сто лет тому вперёд»
