Пролог

Пётр вздохнул, взял из вазочки на столе конфету и задумчиво сказал:
— Давай, Ира.
Фарион кивнула и нажала кнопку на пульте проектора.
Экран некоторое время мигал, а потом плавно почернел.
Раздалась симфоническая музыка и на экране появился пляшущий голый казак Гаврилюк.
— ЭТИМ ЛЕТОМ – сообщил бархатный мужской бас на фоне
Картинка с Гаврилюком сменилась лицом Кличко, говорящего про то, что горячую воду просто надо подогреть относительно холодной, потом бегающего с вилами по студии Ляшко, потом недепилированной частью певицы Лыжичко
— ВЫ УЗНАЕТЕ – продолжил вкрадчивый бас
Смена картинок ускорялась – вот украинские военные идут с американским флагом, вот украинский генерал присягает послу США, вот в интернет-магазине продаются американские сухпайки из гум.помощи.
— ЧТО ТАКОЕ БОЛЬ И УНИЖЕНИЕ ДЛЯ ЦЕЛОЙ СТРАНЫ – добавил бас
На экране появился молодой, тогда ещё вротбрав Ляшко, а после крепко обнимающаяся с адвокатом в камере Тимошенко, потом их место заняли какие-то развалины завода, а потом крупно, на весь экран, сложенные в флаг Украины на казантипском пляже шприцы
Экран опять потемнел.
— Всё? – спросил Порошенко почему-то шёпотом.
Музыка достигла апогея и на экране появилась надпись.
— МАЙДАН. ВРЕМЯ ПРИПИЗЖЕНЫХ. СМОТРИТЕ НА ПЕРВОМ.
После на мгновение мелькнула постаревшая девочка в кружевных трусиках, торгующаяся на трассе с тремя поляками на старом Опеле, и экран выключился.
Пётр встал.
— Это возмутительно – сказал он решительным голосом. – Ир, они натурально это показать планируют?
Ирина кивнула.
— Сплошь клевета и враньё – продолжил мысль Пётр. – Вот, например… ммм…
Через минуту размышлений Пётр, крепко подумав, добавил:
— Короче это надо в ОБСЕ звонить, пусть примут меры. Выразят там что-нибудь. Поглубже, хаха, как Олежка вробрав.
— Хи-хи – гыгынула Фарион.
— Организуй, хорошо? – сказал Пётр.
Фарион кивнула.
— У тебя всё? – спросил Пётр.
— Да – ответила она – пока да, зайду через полчаса ещё, там будет одна штуковина, тебе надо посмотреть лично
— Добро – сказал Пётр, потом подумал и добавил – Слава Украине
Ирина посмотрела на него и покрутила пальцем у виска.
— Мы ж не на митинге, Петь – миролюбиво сказала она
Пётр кивнул.

Дао каски

Пётр что-то писал в блокноте, когда дверь приоткрылась и из неё высунулось знакомое лицо в каске.
— Петь – шёпотом сказало лицо.
— М? – сказал Пётр, не отрываясь.
— Дело есть на миллиард баксов – сказало лицо шёпотом
Пётр устало поднял глаза и посмотрел на Тымчука. Дмитрий был в каске, бронежилете поверх красной майки Кока-Колы, и ластах.
— Дим, вот чесслово, тебе в клоуны надо было идти – сказал Порошенко. – Ты мастер репризы, но твои фантазии про миллиард баксов несколько утомительны. Тебе же десятку баксов подержать не дадут никогда, в принципе.
Дмитрий кивнул.
— Я так, внимание привлечь чтобы. Насчёт клоуна – у меня с этим плохие ассоциации, давай не надо про это. Ласты мне нужны, если ты про них, чтобы отражать атаки морских котиков, которые сейчас тренируются в крымских бухтах, чтобы ночью выйти на одесские пляжи и сам понимаешь, что дальше.
— Что? – спросил Пётр
Дмитрий сделал сложное движение лицом.
— Короче, надо денег на фронт. На фронт информационного ополчения. Домен надо оплатить и за инет дома.
Пётр закрыл блокнот и мрачно посмотрел на Тымчука.
— Вот Дим, ты натурально задрал попрошайством этим. Иди к Бутусову, напиши на цензоре статью, как наши завалили две тыщи отборных удмуртов, и прорыв бронекавалерии был остановлен. Герои дадут интервью, расскажут, как им оторвало болты, но они смогли отбиться от врага. И всё. И денег дадут.
(далее…)